Герда упоённо слушала щебет новой знакомой, охотно повернув голову в сторону орков за соседним столом – те, кажется, и ухом не повели в сторону двух малявок, одна из которых так ярко описывала их сородича.
– Эвона как, говоришь, целых три… – Она задумчиво почесала нос, силясь прикинуть, сколько бы это было в козах – такая единица измерения была более понятной – А вот и не съел бы! Мне дядя Баугр рассказывал, мол, орки живьем никого не жрут, больно щепетильные в вопросе… как его там… гастро- ик! гастрономическом вопросе, во! А он знает, о чем говорит – сам орк, представляешь! Пусть и уже немного в маразме. Ну ничего, лишь бы платил.
С ещё большим упоением девочка наблюдала за тем, как низушка охотно поглощает сидр, купленный не за свои денежки. На благо той, корить себя за всю широту своей маленькой козьей души и щедрость, достойную баллад лучших бардов, она будет корить себя на следующее утро, когда весь хмель выветрится, позабытый за головной болью и спешными сборами в дорогу – долг-то всё ещё зовёт!
– А меня от пива -Ик! развозит сильнее, вот я его и не-е пью-ю – Не имея возможности себя контролировать, Герда проблеяла последние слова, но тут же прикрыла рот обеими ладошками – Оё! Вот видишь?! Куда ж мне пива! А то пробудится моя звериная сущность, и чего делать тада, а? Чего доброго, бодаться начну – вот стыдобища-то будет! А ты пей-пей, тебя, вон, берет хуже. Ну, дык, че там с орком-то?
Будто бы проникнувшись всем возмущением Бьянки, девочка сама насупилась и зафырчала, активно замахав ушками и хвостом. Последний, разве что, из-за плащика, в который она укуталась, было не видать – только копошение за плотной тканью.
– Ну, каков нахал! – Кулачки зло ударили по столешнице – Ух, я б его! Пусть бы только попробовал пасть на меня раскрыть – сразу б же подавился! Я-то не ледя, я-то церемониться не буду! А как бы его отделал дядя Баугр! Он пускай старик и скупердяй, но в обиду никого не даст, вот- Ик! А ты низушка и к тому же одна… Вот это ничего себе!
Пушистые реснички захлопали часто-часто, не скрывая девичьего восхищения, но, вдруг, она вновь немного насупилась, хмуря брови. Украдкой она заглянула и в посуду на столе: надо же, а сидр реально кончился. Когда, спрашивается, успел.
– Ты меня -Ик! за кого принимаешь, а? Я тута по делам государственной и торговой важности – Важно выпятив грудь, что называется, "колесом", Герда продемонстрировала свою гордость – золотую монетку с оттиском якоря, что пряталась за тёплым шарфиком – Видала? Это я от фракции экспедиторов здеся присутствую, да-да. А не от каких-то там контре… контру… не шалям-балям, короче, во-от! И, кстати – Немного присмирев, девочка пододвинулась к Бьянке близко, перегибаясь через стол, и тихо заговорила, прижимая уши к голове – А что это за зверь-то такой – сессия? Как не спрошу – все от этого слова шарахаются, аки черт от ладана. Неужто, так страшно? Прямо страшнее орка, который как… как… три орка? А вот и не верю! Не верю. Вообще ничего на свете страшнее порченного товара, который продать надобно, нету! Это я тебе правду говорю – дядя Баугр в такие моменты из зеленого багровым становится, и тогда жди беды!
Она вздрогнула всем телом, будто бы припомнила что-то настолько пугающее, что аж шерсть дыбом встала, но тут же повеселела, перескакивая на другую тему.
– А гулять – это дело хорошее, да. Только деньжат у меня свободных немного, а то завтра ещё езжать в другой конец страны, представляешь! Задания всякие важные выполнять: прямо и не знаю, когда домой попаду, такой плотный график! Пойдем лучше к бармену вместе, авось скинет пару трутней?
