Биография

Родная земля: Дамар Языки: Общий, инфернал, пагуба
Племя Гаран-Хонир, “Люди изо Льда” — небольшое человеческое племя на севере Дамара, кочующее недалеко от границ графства Овнец вслед за стадами оленей и косяками рыбы. Гаран-Хонир — исключительно мирное племя, не любящее лишний раз влезать в цивилизацию (хоть и приходится обменивать пушнину и рыбу на блага этой самой цивилизации). Люди Гаран-Хонира предпочитают жить в единении с природой и не вмешиваться в ход жизни и смерти, поэтому они недолюбливают магов и магию, как вмешательство в естественный ход жизни.
Исторически повелось, что в племени было особое существо, ведущее свой род от самого основателя племени. Ятош-га-Дориннгаш (или Ятан-га-Дориннгаш для мужчин) — “Та, что встречает “ и “та, что провожает”, потому что рождение и смерть племя означает одним словом. Так исторически сложилось, что и помощь в рождении, и помощь в уходе от жизни оказывают именно те, в ком есть доля демонической крови: чтобы душа новорождённого увидела душу наиболее ярко светящуюся, и чтобы демоническая кровь помогла умирающей душе отправиться в подземный мир для изменений и грядущих перерождений. Никто, кроме тифлингов, за всю историю племени не имел права заниматься родовспоможением и уходом за умирающими
Мать Топоров была рождена другой тифлингшей, Зовом Озёр. До своих тридцати лет белая не имела имени, как и любой тифлинг племени, и только первый при ней умерший помог ей найти имя. До тридцати, да и далее, жизнь её не отличалась особым разнообразием или интересом: наравне со всеми тифлингша рыбачила да добывала дикого зверя и ездила в города и деревни для их продажи, в сорок наравне с другими подростками племени прошла обряд инициации и добыла своего первого (и последнего) петакоту, когда кто-то умирал — помогала отойти в мир иной с покоем в душе, а когда кто-то рождался — помогала прийти в новый мир; иногда она уходила от племени, чтобы немного попутешествовать.. Её жизнь, пожалуй, ничем не отличалась от жизни любой другой соплеменницы, разве что одно отличало её от женщин племени — в возрасте примерно восьмидесяти лет она оказалась бесплодной. Род Первого должен закончиться на ней. Чтобы племя в дальнейшем не осталось без своего Ятан-га-Дориннгаш, в одном из путешествий она подобрала совсем юного тифлингского мальчонку-беспризорника, похожего на неё, как две капли воды.
Беда настигла, когда никто этого не ожидал. Когда Матери Топоров было больше сотни лет, в племя Гаран-Хонир пришёл чужак. Он был безоружен, но вёл себя странно, словно хозяин, и никто из племени не мог его прогнать или сказать ему хоть слово. Чужак долго сидел в палатке вождя, о чём-то споря и договариваясь на незнакомом языке; судя по отчаянным крикам и жестокой ругани, вождь с чужаком не смогли ни о чём договориться. Чужак ушёл, а со следующей луной привёл с собой целое множество таких же чужаков, как и он: проклятых умертвий.
Племя постигла страшная судьба. Все его жители, от мала до велика, были разорваны проклятыми, иссушены до костей, сожраны или изодраны до неузнаваемости. Мать Топоров пыталась сражаться, но увы — чужаки были сильнее. Всё, что она смогла сделать — забрать труп своего приёмного сына и отползти куда подальше, чтобы благополучно издохнуть от множества ран.
Но Чёрная Луна не позволила Матери просто так издохнуть. Жажда мести за племя и за сына заставила её восстать почти такой же, как напавшие на племя умертвия. С этого дня она стала ходячим трупом, словно привязанные к этому миру нерадивой Ятош-га-Дориннгаш души. Тяжкое горе иссушило её душу, оставив только жажду мести и жажду наконец умереть и получить покой.
С момента резни прошло около пятидесяти лет, и с тех пор пылающая жажда мести охладела, но не исчезла. В долгих странствиях и случайных знакомствах Мать отточила возможность сражаться, охладила свой разум и разузнала о проклятых так много, как только возможно. Ей не нужна пища, кроме свежепойманных зверей, ей не нужен отдых и ей не нужны мужчины: всё, что она ищет — того самого чужака, что так жестоко уничтожил целое племя то ли ради шутки, то ли ради развлечения. К сожалению, пока что она не достигла особого успеха: след чужака ускользает от неё, как рыба от ледяной акулы.

Характер
Мать Топоров и при жизни не отличалась приятностью характера, а смерть только усилила все её самые неприятные качества. Она довольно груба и неприязнена к чужакам (то есть, ко всем, кто не из её племени), не терпит, когда прерывают её тщательно подготовленные ритуалы и вообще прерывают её действия. Недолюбливает выскочек и всезнаек, особенно когда её пытаются убедить в чём-то, в чём она разбирается больше. Раньше она была довольно прямолинейна и в лицо хамила всем, кто, по её мнению, ей мешал; смерть её сделала более сдержанной и, скорее всего, в ответ на откровенные оскорбления она промолчит, пронзив обидчика взглядом слишком ярких глаз.
Смерть вообще сделала её более сдержанной и осторожной. Зачем вступать в бой с диким существом или с разбойниками, если их можно обойти? Зачем приобретать яркие тряпки и дорогие игрушки, если можно обойтись простой, но крепкой одеждой? Зачем нужны попутчики или лошади, если самой можно передвигаться быстрее? Каждому действию нужна весомая причина, и наобум Мать Топоров не действует никогда.
Единственное, что может заставить её забыть обо всём — стычка с проклятыми. Она ненавидит их всем своим естеством, и единственное, чего заслуживают проклятые — окончательной смерти, чтобы эта тварь больше не портила существование других. Ей приходится прилагать очень много сил, чтобы при первом же взгляде на оборотня или вампира не размазать его по земле. О проклятых она знает так много, что, кажется, с первого взгляда может определить нечеловеческую суть такой твари.
От прошлой жизни в ней осталась привычка к опеке над слабыми и юными и над старыми и умирающими: от титула просто так не избавиться.

Внешность
Мать Топоров отличалась размерами даже в родном племени. Её рост — никак не меньше двух метров, а вес, пожалуй, сравним с весом молодого медведя. Несмотря на мускулистость и крайне крупные габариты, Мать отличается неожиданной ловкостью, которую никак не ожидаешь от существа таких размеров.
Как и все представители её погибшего племени, она кажется словно выточенной из скалы. Её формы грубы и, кажется, предназначены лишь для того, чтобы стойко выносить удары судьбы и природы. Мускулы перекатываются под тугой кожей, словно ожившие твари, а шрамы лишний раз говорят о ней, как о суровом бойце. Выражение лица тоже не отличается добротой: брови нахмурены, а слишком пухлые тёмные губы редко шевелятся, чтобы что-то сказать.
Издали они похожа на типичного представителя своего племени, но, если приглядеться поближе, то в ней сразу выдаётся и смерть, и дьявольская кровь. Дьявол оставил своё наследие в виде сияющих голубым глаз, и её страшные холодные глаза — первое и последнее, что сможет увидеть не угодивший ей проклятый. Белоснежные белые волосы, небрежно завязанные в отдельные косы и хвосты, тоже выдают в ней не-человека, как и заострённые уши, удлинённые широкие когти и две пары острейших клыков. Смерть же только усилила эти черты, сделала кожу сухой, словно пергаментной, и слишком бледной для теплокровного существа, и превратив кровь во что-то тёмное и вязкое. Голос в посмертии тоже стал другим: если раньше он был глубоким и низким, как мягкое рычание матери-медведицы, то сейчас он грубый, как карканье вороны.
Одевается Мать просто, не чувствуя нужде в большом количестве одежд. Ноги облачены в надёжные укреплённые сапоги и крепкие штаны, не стесняющие движений, грудья затянута плотными тканями для удобства боя. Неизменный атрибут — плащ из шерсти и перьев чёрной петакоты. Этот плащ прекрасно защищал от холода и дождей её гористой родины, но теперь умертвие не нуждается в поддержании нужной температуры тела. Доспехи предпочитает не носить, если не считать такими укреплённые сапоги.

Способ связи

Отредактировано Мать Топоров (2021-01-16 16:29:29)